– Если продажа пыльцы пройдет спокойно, все поймут, что можно заработать больше, а рисковать меньше. Не все верят в то, что Ловца злить так уж опасно. С виду Игнат Дормидонтович не особо впечатляет, а историю с налетом на каланчу успели подзабыть. Так что охотников до легкой добычи может найтись много. А там и до смены старшины артели недолго.

– За свою власть боитесь? – подковырнул шатуна Бренников.

– За город наш боюсь, – не повелся Берендей, – за семью свою и за тех дурней, что думают не головой, а седалищем.

Похоже, именно сейчас старый шатун отбросил последние сомнения в правильности собственных поступков. Он гордо вскинул голову и с вызовом посмотрел на следователя, но, вопреки ожиданию, увидел во взгляде Бренникова лишь одобрение с определенной толикой уважения.

Дальнейший разговор ничего нового не принес, и мы, выпив по рюмке «трясинки», разошлись. Шатуны не блатные, и выпивка с полицейским для них не является потерей лица, особенно если они испытывают к оным полисменам определенное уважение. Но слишком уж тесная дружба с властями у шатунов все же не в чести. Так что конспирация была вполне оправданна.

Обратно мы с Дмитрием Ивановичем шли без спешки. Ночь меня не особо пугала, и не потому что я весь такой крутой, а по причине гарантированного нахождения поблизости стригоя. А вот Дмитрий Иванович немного нервничал.

Наверно, я в его глазах выгляжу либо эдаким отважным воином, либо отмороженным на всю голову самонадеянным юнцом. Скорее всего, и то и другое, особенно из-за слухов об изрядном списке убиенной мною нечисти. Да и доставшийся мне из рук царя орден архистратига Михаила в этой реальности много о чем говорит.

– Думаете, ему можно верить? – скорее всего, чтобы скрыть нервозность, спросил Бренников.

Он далеко не робкого десятка, но все же привык передвигаться по подобным местам в компании парочки дюжих городовых.

– Врать Берендею не резон, – спокойно ответил я. – Этот этап отношений мы уже прошли. Так что к его словам и предстоящему обмену пыльцы стоит отнестись с предельной серьезностью.

Наконец-то, к тщательно скрываемой радости Бренинкова, впереди послышался топот лошадиных копыт. По улице навстречу нам двигалась телега с припозднившимся к ужину мужиком на передке.

Бренников шагнул к центру дороги и поднял руку:

– Постой, любезный.

– А ну не балуй! – замахнулся плетью извозчик, но тут в свете луны узнал неожиданного автостопщика. – Ваше благородие! Дмитрий Иванович!

Да уж, вот кого в Топинске знает каждая собака. Особенно это касается простых обывателей.

– Это ты, Кондратий? – прищурившись, опознал биндюжника следователь, что тоже изрядное достижение. – Почему так поздно по улицам разъезжаешь?

– Дык это, ваше благородие, засиделись с кумом, – начал оправдываться Кондратий под строгим взглядом Бренникова, который, по-моему, даже втянул воздух носом, дабы определить степень опьянения владельца транспортного средства.

Мне почудилось, что сейчас он вытащит из кармана алкотестер, настолько был похож на гаишника.

Но все тестеры остались в моем родном мире, а Бренников лишь небрежно махнул рукой на откровения подвыпившего мужика.

– Подвезешь нас на Шишкина?

– Да хоть на край света, со всем нашим удовольствием, – стукнув себя в грудь, заверил Кондратий.

Величественно кивнув, Бренников полез в телегу:

– Вот на край света нам как раз и не нужно.

Я поспешил присоединиться к подчиненному, и через минуту мы весело катили по улице, благо поднимавшаяся все выше луна позволяла развить неплохую скорость.

Еще через десять минут мы прибыли на базу отдела, откуда я уже с комфортом, подсвечивая себе фарами, покатил домой.

Как обычно в таких случаях, в каланче никто не спал. Ждали меня. Разогнав всех по койкам, я присел на лавку у открытого окна в гостиной. Минут через пять в стекло тихо постучали.

– За нами никто не следил? – задал я вопрос смутно виднеющейся в тени куста фигуре.

Темный силуэт отрицательно качнул головой.

– Благодарю. Можешь быть свободен.

В ответ Мыкола лишь кивнул и окончательно растаял в тени. Он исчез, даже не зашуршав травой.

Матереет упырь. Даже не знаю, хорошо это или плохо.

Еще немного поработав с бумагами и почитав в свете магической лампы, я улегся в кровать и практически сразу уснул. Как ни странно, от утренних терзаний по поводу несработавшего дара не осталось и следа. Присутствовало лишь легкое напряжение от общего ожидания грядущих проблем.

Проснулся я рано, еще до рассвета, хотя по жизни являюсь убежденной совой. И как только открыл глаза, сразу же посмотрел в сторону телефона. Именно ожидание не сулящего ничего хорошего звонка и не позволило мне нормально выспаться.

Вот так и пролежал до восхода солнца, а бездушная машинка так и не соизволила звякнуть.

Интересно, почему этот факт настолько разозлил меня? Возможно, потому что хотелось побыстрее встретить неприятности и как можно раньше закончить с их преодолением.

В кои-то веки мне удалось начать утро по плану. То есть с нормальной тренировки. Чиж в тренировочном костюме уже ждал меня на заднем дворе. Для начала мы разогрелись и растянулись. Затем подхватили бокены и встали друг перед другом.

– Хаджимэ, – скомандовал я и начал уходить от выпадов и рубящих ударов парня.

Нет, в прошлой жизни мне не доводилось заниматься айкидо, лишь немного нахватался по верхам. Но для создания антуража и мотивации ученика, да и самого себя, легкий выпендреж только на пользу.

Пока в рубке он и близко недотягивал до меня, а вот в ножевом бою мы были почти на равных. Порой благодаря гибкости и росту Чиж подлавливал меня, но не так уж часто. А вот в работе на длинных клинках против него играла разница в длине рук и ног. Он просто не успевал за мной в моменты разрыва дистанции.

Впрочем, так же как и молодость, подобные недостатки с годами проходят, и скоро этот пацан начнет бить меня по всем фронтам. Да и сегодня он сумел неплохо погонять своего наставника. Порой я жалел, что рядом нет Евсея, – вот уж до кого и Осипу, и мне как до небес.

– Ямэ! – выкрикнул я и, сделав шаг назад, опустил бокен.

Затем мы церемонно поклонились друг другу.

– Как идут дела по набору юных агентов? – спросил я, когда мы шли ко входу в дом.

– Хорошо, – бойко ответил Осип. – Есть уже девять ребят, но трое совсем мальцы и в работу пока не годятся. Подкормить бы их чуток.

Чуть помявшись, Чиж все же решился на просьбу:

– Командир, мне бы рублей пяток на прокорм малышни.

– Там вроде кухарка Дмитрия Ивановича должна постараться.